В 1991 году была запланирована экспедиция к берегам Русской
Америки в честь 300-летия её завоевания русскими. Я написал во Владивосток
письмо устроителям этого круиза и предложил множество интересных фотографий,
связанных с родословной Кусковых, а также целый арсенал кремнёвых и капсульных
мушкетов и шесть пистолетов разных конструкций эпохи 18 века. Предложил и
заглянуть в бухту Провидения, где я
проходил службу с 1973-1975г. и припрятал интересные находки: ружьё, колокол и
др. У меня было огромное желание , как у географа, увидеть Русскую Америку не
со стороны Чукотки, а непосредственно побывать в городах, где были русские и в
Форт Россе, что 40 милях от Сан Франциско.
Всё, что у меня было припасено для этого случая я намеревался подарить
музею в Форт Россе. Я с нетерпением ждал ответа довольно-таки долго и наконец
получил странное письмо но не из Владивостока, а из Петропавловска Камчатского
от директора музея истории Вахрина. Он деликатно объяснил мне, что моё письмо
сначала было отправлено в Москву, а потом ему. Вахрин написал мне, что если бы
я написал намного ранее, то успел бы попасть в состав экспедиции. В свою
очередь он попросил меня отправить ему всё то, что я хотел подарить музею в
Форт Россе и пообещал всё передать лично туда. Такой ход мне категорически не
понравился, и я отнёсся с недоверием к Вахрину, однако тот дал мне адрес
профессора Петрова – основателя музея Форт Росс. Ему для музея я и выслал в США
бесценные фотографии Кусковых, но ответа так и не получил. Дошли ли они до
Петрова и были ли им помещены на экспозицию музея - тоже было неизвестно. Через
несколько дней я прочитал в одной из центральных газет о том, что в
Петропавловске Камчатском камчадалы пьют русскую водку и веселятся почти всем
населением. Оказывается, как пояснялось в публикации, эти 4 судна, которые
отплывали в Америку, были задержаны на нашей таможне из-за провоза
контрабанды. В их трюмах было обнаружено
множество ящиков с водкой, вином и коньяком, что было противозаконно. Всё
содержимое было изъято и пущено на распродажу камчадалам, которые в свою
очередь и загуляли. Этот факт меня конечно же поразил и возмутил. Вместо меня
как географа и историка взяли советских коммерсантов – торговцев водкой, которые
хотели сделать бизнес на нашей истории, на этом своеобразном вояже.
Помню как в 1992г. приехала к нам Мина Джекобсон из Аляски с
целью заказать русские колокола на Урале для музея Форт Росс. Помогал ей в этом
Олег Бычков - историк и краевед. Когда я их встретил случайно у кабинета
директора музея Л.М.Колесник, то задал г-же Мине вопрос о том, видела ли она в
музее Форт Росса мои фотографии, которые я выслал Петрову, и она сказала, что меня Петров просто обманул
и фотографий в музее нет. С ней я отправил письмо в Форт Росс, но ответа так и
не получил.
Но вернёмся в прошлые года. Ещё в 1985 году я познакомился с
родственниками Александра Дмитриевича Кускова, который был племянником великого
путешественника Ивана Кускова, не раз бывал у них в гостях на улице Желябова.
Их маленькая квартирка располагалась на втором этаже деревянного дома. В ней
жил Евгений Кузьмин с мамой Лидой. Бывал в этой квартире и друг нашей семьи -
иркутский писатель Марк Сергеев, который то и написал книгу об Иване Кускове,
основываясь на данных архивов, которые сохранили Кузьмины. Тогда-то я более
подробно узнал о том, как Иван Кусков в 18 веке посетил берега Русской Америки.
В 1787г. Кусков переехал в Иркутск, где и познакомился с
Александром Андреевичем Барановым, который и пригласил его в 1790-м году
принять участие в Северо-Восточной Американской компании и поехать в экспедицию
к берегам Америки с целью освоения некоторых территорий в интересах России.
Иван Александрович обладал волевым характером и был требователен к своим подчинённым,
а в случае же неповиновения наказывал их жестоким образом. В 1812г. он стал
первым комендантом русской крепости Форт Росс, что находится в 40 милях от
Сан-Франциско (Калифорния). В 1821 Кусков вернулся на родину в г.Тотьму
Вологодской губернии, где ушёл в отставку вместе с А.А.Барановым. В 1823г. он
умер от многочисленных болезней, приобретённых в своих странствиях, и был
похоронен на территории Спасо-Суморинского монастыря.
Форт Росс в 1841г. был продан испанцам, а уже через год
русские покинули его навсегда. Сделка о купле-продаже царского правительства
России (Николай 1) с Испанией была зафиксирована на бумаге, но деньги получены
так и не были – испанское судно с золотом затонуло в океане во время шторма,
так и не доплыв до Американского континента.
Отправляясь в далёкое путешествие, Иван Александрович брал с
собой небольшую иконку с изображением Николая – покровителя моряков, 18 века на
кипарисовой доске, написанной по канонам Византии на сусальном золоте. Она была
размером 10 на 9 сантиметров в окладе, сплетённом из серебряных нитей. Иконка
висела в самом углу на кухне перед столом. То что она несомненно принадлежала
Ивану Кускову у меня не было сомнений, поскольку из этой же квартирки
А.Д.Кусков в 1915 году передал в музей г.Тотьмы, на родину И.Кускова, два портрета как его самого, так и его жены-индианки
Екатерины Прохоровны. Оставались только фотографии, на которых смотрели на нас
мужики с длиннющими бородами и длинными ружьями в руках. А.Д.Кусков служил в
церкви и фотографировался частенько со священниками в интересных позах: к
примеру сидя у них на коленях и в обнимку.
В Иркутск Александр Дмитриевич
приехал ещё до революции. Он очень желал жить там, где когда-то жил всего
полтора года его знаменитый дядя Иван. Евгений Кузьмин – далёкий родственник
знаменитого мореплавателя, предлагал мне купить иконку за небольшие деньги по
тем временам -25 рублей, но я отказался поскольку боялся тронуть эту бесценную
реликвию. Пускай пока она будет на кухне, куда и была поставлена Кусковыми. То,
что я её не купил было непоправимой ошибкой впоследствии. Евгений стал частенько
попивать и в его дом наведывались разного рода ненадёжные люди, в том числе и цыгане. Он даже как-то
обращаллся ко мне за помощью очистить от цыган квартиру, что я иногда и делал.
Однажды иконы на месте я не увидел. Хозяин, схватившись руками за голову,
пожаловался мне, что её украл его собутыльник по фамилии Пушкин и попросил
найти его и отнять икону. Я тут же принялся его искать, но…опоздал. Пушкин уже
умудрился попасть за решётку за кражи. Тогда я послал в колонию, где он отбывал
срок, человека, который прижал его с вопросом по иконе, но, к сожалению, Пушкин
поклялся, что икону не воровал, а подозревает в краже цыган, которые были
накануне. Позднее сам Евгений сделал такой же вывод. В дальнейшем мои поиски
никаких результатов не дали. Икона исчезла безвозвратно и это тяжелейшая утрата
для Иркутска.
Печальная участь наследия Кускова постигла и другие
реликвии. В 1986 году умерли две невестки А.Д.Кускова: Каршина Евгения
Флегонтовна, проживающая по ул.Дзержинского, 29 и Каршина Мария Флегонтовна,
проживаюжая по ул.Байкальской, 1. В их кватирах находилось имущество,
доставшееся по наследству от Кусковых: старинный японский шкаф-горка для
посуды, стулья, стол, кресло, статуэтки их бронзы и фарфора, старинное серебро.
Кое что успели прихватить иркутские коллекционеры А.М.Давыдов и В.Смертин.
Зачастую антиквариат просто вымогался
жаждущим поживиться любителем старины. Сама Евгения Флегонтовна ранее
рассказывала мне, как некий Аркадий никак не уходил от неё и так сыграл на её
нервах, что та вынуждена была ему отдать бронзовую статуэтку, лишь бы тот ушёл
и оставил её в покое. Я пытался отыскать что-либо из наследия Кускова, приходил
на ул.Егошина к декану Политеха
Шелковникову, но к сожалению старинную японскую
горку он продал за 1500 рублей какому-то перекупщику старины. Стол также
«ушёл» куда-то на сторону, а ведь его так хотел забрать и отдать в музей Саша
Кузьмин – сын Евгения. Так бесследно исчезло всё наследие, связанное с фамилией
Кусковых. Исчезло навсегда.
С ужасными проблемами столкнулись и родственники его. Когда
у Саши умерла мама, то на его трёхкомнатную квартиру замахнулись милиционеры,
прокуроры и даже партийный деятель возглавлявший Свердловский райсовет. Туда я
ходил с Сашей на различные разбирательства. Квартира № 69 по б-ру Рябикова 13
«Б» не давала покоя участковому и он частенько арестовывал Сашу требую обмена
квартиры на его однокомнатную. В конце концов квартирой завладели работники прокуратуры
рангом повыше, да так и пожалуй живут в
ней до сих пор. А Саша, если ещё пока живой, имел последний угол в подвале дома
№ 5 в м-не Юбилейный.
Несколько лет назад я, вместе с сотрудником музея города
Иркутска Надеждой Куклиной, воссоздал всё генетическое древо Кусковых.
Благодаря этому труду было создано даже детское общество «Форт Росс», перед
которым я однажды выступил в Доме Рогаля и рассказал всё, что знал под
аплодисменты.
Оказывается, как я узнал, дети в сопровождении взрослых
съездили в Форт Росс и прожили там два месяца. Григорий Красовский. 24.07.07г.
Посвящено третьей международной научной конференции «Русская
Америка», которая проходила с 8-12
августа 2007 года в Иркутске.
